Не время Людей - Страница 14

Дорога все еще была асфальтовой, с машиной он почти освоился, но постоянно ловил себя на том, что его немного тянуло влево — не привык ездить на авто с правым рулем. Осмелился включить радио, понажимал кнопки. Оказались настроенными шесть фиксированных частот с радиостанциями. «Европа Плюс» передавала, что вчера полиция Вашингтона арестовала у здания Конгресса США вооруженного мужчину в бронежилете. При себе он имел винтовку, лук со стрелами и самурайский меч в чехле. В голову Олега, учитывая настроение, сама собой пришла смешная мысль — это Дункан Маклауд, пришедший убить последнего бессмертного из клана Бушей. Олегу всегда нравилась первая часть «Горца». Впрочем, «Европа Плюс» достаточно быстро прекратила вещание — оно и понятно, Биробиджан далековато все же от Европы. Чуть дольше продержалось «Авторадио» — последнее, что услышал Олег, это новость о том, что с Питерского моста в воду упала Лада Калина… но почему-то не утонула… И, совсем немного поездив в Лауреле, он уже, кажется, догадывался почему.

Проверил телефон — МТС-овская связь работала. Прикинул разницу во времени — для звонка поздновато. Тяжело с непривычки, одной рукой управляя авто, а другой — щелкая по клавиатуре, постоянно отвлекаясь, отправил девушке, ввиду отсутствия жены исполняющей обязанности любимой, СМС-ку, что все в порядке, выехал. В ответ, всего через десять минут, получил смайлик в виде улыбки. С одной стороны, конечно, приятно, что в десяти тысячах километров от тебя еще не спят, и, возможно, даже думают о тебе, но… блин, дорогая Виктория, наши предки перешли от наскальных рисунков к клинописи, иероглифам и, впоследствии, полнобуквенному алфавиту более пяти тысяч лет назад. Однако, для некоторых блондинок, подобный эволюционный переход и сейчас не кажется необходимым.

Дорога, тем временем, не то, чтобы начала утомлять, но Олег не видел вокруг никаких красот. Абсолютно прямая в этом месте, рассекающая тайгу, немного отступающую от нее, на две равные половины до самого горизонта, с равномерно расставленными по обеим сторонам столбиками, она не создавала ощущения движения. По такой дороге можно ехать бесконечно — и сегодня, и завтра, и неделю — и ничего не изменится. Это тебе не средняя полоса России — ни бабушки с ведрами, продающей картошку возле трассы, ни внезапно перебегающего асфальтовое полотно выводка гусей, ни открывающейся за поворотом аккуратной деревушки. Ничего. Время, а вместе с ним и жизнь, течет размеренно и незаметно.

И здесь, внезапно, за поворотом, всего в 30–40 километрах за Биробиджаном, асфальт закончился. Машина вылетела на гравийку, и пришлось сильно сбросить скорость. Теперь он ехал 40–50 километров в час, вокруг все гремело, пыль стояла как хороший туман. В салон, слава богу, она не проникала — прекрасная герметичность, но шум… Пытаясь хоть как-то от него избавиться, включил автопоиск радиостанций в магнитоле, и произошло чудо — обнаружилось «Русское радио».

— Ангелы здесь больше не живуууут! — надрывалась девушка из всех шести динамиков в салоне, в тщетных попытках перекричать барабанную дробь, образуемую камнями, вылетающими, кажется, вопреки законам физики в самые невероятные стороны, из-под колес Лауреля.

— Да они, блин, тут и не жили никогда, — вслух высказал солидарность Олег — они, похоже, Уральские горы перелететь не могут!

Подвеска Лауреля оказалась слишком мягкой, гравийка слишком неровной, трясло, скорость в отдельных местах пришлось снижать до 30 километров в час. При этом мимо начали проноситься перегонщики на всяких там Тойотах Платцах, выдерживавшие 80–90 километров в час. Их можно было понять — им просто нужно побыстрее пригнать машину, продать, а ездить на ней им не придется. Так что состояние ходовой и подвески их не очень волновало — лишь бы машина доехала. Но кое-кто ехал еще медленнее Олега, так что пару обгонов пришлось совершить и ему. Радио окончательно замолчало, взять дисков для магнитолы он не догадался, чтобы достать карманный компьютер, где был мп3-плеер, нужно останавливаться, а не хотелось, как-то вошел в рабочий ритм. Так что обходился без музыки, к шуму в итоге привык, перестал обращать на него внимание. Природа вокруг — столетние пушистые ели, сосны, зелень, но красотами мешала любоваться пыль, из-за нее мало что удавалось рассмотреть. Сосредоточился на вождении, проехал Облучье, начал уставать.

Во второй половине дня, чем ближе к вечеру, тем сильнее солнце клонилось к западу. И туда же — почти строго на запад — направляла Лаурель дорога. Сначала это только немного досаждало, но позднее оранжевый солнечный диск, уже не закрываемый козырьком лобового стекла, обрушил всю мощь апрельского света на глаза Олегу. Да, этот свет, и приносимое им тепло, еще не могли прогреть землю, уничтожив остатки суровой дальневосточной зимы, не могли они и согреть выходившего из машины Олега. Но когда солнце, монотонно и неукротимо, светит тебе в глаза несколько часов подряд, вряд ли захочется вспомнить маленького принца Сент-Экзюпери, и наслаждаться закатом. Вместо этого Олег понял, зачем, посреди чахлой весны, остатков снега под деревьями и утренней изморози, Евгений засунул ему в багаж солнцезащитные очки. Ведь так ему придется ехать еще много-много дней. И с каждым днем и каждым пройденным километром солнце будет становиться все ярче, сильнее.

Пока же Олегу пришлось снизить скорость. Даже в очках, с непривычки, он плохо ориентировался на дороге, остатки видимости на которой, к тому же, затрудняла пыль. Теперь его обгоняли почти все. Тем не менее, постепенно, смеркалось, все сильнее хотелось есть. Сначала Олег обрадовался моменту, когда очки стало можно снять — он не носил в обычной жизни этого аксессуара, и сейчас ощущал в районе переносицы какую-то неприятную тяжесть. Возможно, все дело здесь в привычке, а возможно просто очки не очень подходят. Ничего, ради исполнения мечты, можно и перетерпеть мелкие сопутствующие неудобства. Тем более, получалось, что очки требуется надевать только на два-три часа, да и то, если погода не пасмурна. Однако, как только солнце зашло, Олег испытал новое интересное ощущение — вождение в темноте, в пыли.